В мае 2014 г. Римский папа Франциск совершил официальный визит на Святую Землю, в Израиль. Находясь в Иерусалиме и беседуя с премьер-министром страны Биньямином Нетаньяху, понтифик невольно вступил в полемику с ним по поводу языка Христа. В ответ на слова израильского премьера, что «Иисус жил именно в этой стране и говорил на иврите», Франциск возразил, что Христос говорил по-арамейски. «Да, Он говорил по-арамейски, – примирительно согласился Нетаньяху, – но знал и иврит.» Этот короткий спор в дипломатической форме напомнил всем о серьезной научной дискуссии, развернувшейся в последние десятилетия по поводу языка Иисуса. И все-таки, на каком же языке в действительности говорил и проповедовал «Сын Человеческий»?
До середины ХХ века в исторической науке и библеистике господствовало убеждение, что в период Второго Храма (V в. до н.э. – 70 г. н.э.) евреи перешли с древнееврейского языка на арамейский. Начало этому переходу положило вавилонское пленение, когда на целых полвека многие иудеи оказались в арамейском языковом и культурном окружении в Месопотамии. После возвращения на родину, в Иудею, их духовным возрождением руководили законоучитель Эзра и персидский наместник Нехемия, которые тоже выросли в Вавилонии и говорили по-арамейски. До нас дошла даже жалоба Нехемии на то, что бывшие вавилонские пленники больше не говорят на древнееврейском (Нех. 13:23-24). Мало того, чтобы подчеркнуть отличие иудеев от самаритян, Эзра намеренно отказался от прежнего древнееврейского шрифта времен Давида и Соломона в пользу квадратной арамейской письменности, взятой им в Вавилонии. Впрочем, сам факт добровольного перехода иудеев на арамейский язык не должен был вызывать удивление, ведь арамейский никогда не был чужим для евреев. Нельзя забывать, что древнееврейский и арамейский языки являются близкородственными и оба они принадлежат к одной и той же северо-западной группе семитских языков. Более того, Библия называет потомков Нахора, брата патриарха Авраама, арамейцами, давая понять, что этот народ родственен древним евреям (Бытие 22:21). Арамейцы или, как их еще называют, арамеи, всегда были ближайшими соседями, союзниками, данниками, а нередко и опасными врагами древних евреев.
В начале первого тысячелетия до н.э. арамейские племена (такого же, как и евреи, западносемитского происхождения) расселились по всему Ближнему Востоку, и вместе с ними распространился и их язык, который стал lingua franca того времени. По-арамейски заговорили в Ассирии и Вавилонии, в Сирии и Финикии. В Иудею этот язык принесли вавилонские пленники, и до недавнего времени считалось, что именно благодаря их возвращению домой арамейский язык вытеснил древнееврейский из Палестины. Тот факт, что самые поздние части Ветхого Завета, например книги Эзры и Даниила, были написаны на арамейском, рассматривался как подтверждение того, что этот язык уже стал господствующим в Иудее. Об этом же, казалось, свидетельствует и наличие большого количества арамейских слов в евангелиях.
Однако, начиная с середины прошлого века, многочисленные археологические открытия заставили большинство историков кардинально изменить свое мнение о лингвистической ситуации в Иудее в период Второго Храма. Первым серьезным ударом по теории о господстве арамейского языка в это время стали знаменитые кумранские рукописи, найденные в пещерах близ Мертвого моря. Оказалось, что почти все они написаны не на арамейском, а на древнееврейском. Но зачем же было писать на языке, который уже вышел из употребления? Или, может быть, традиция требовала писать религиозные тексты только на языке Библии? Новые находки посеяли еще большие сомнения: надписи на керамике, монетах, надгробных памятниках были сделаны исключительно на древнееврейском, и их уже нельзя объяснить религиозной традицией. Наконец, открытия новых надписей в Масаде и писем Бар-Кохбы, вождя второго еврейского восстания против Рима в 132-135 гг. н.э., окончательно убедили многих историков в том, что древнееврейский язык не был вытеснен арамейским и оставался разговорным в течение всего периода Второго Храма. В этой связи уместно вспомнить и утверждение отца церкви II века Папия Иерапольского, что евангелие от Матфея было изначально написано на древнееврейском, а не на арамейском или греческом языках. К тому же исследование новозаветной литературы, в частности тех же евангелий, показало, что количество древнееврейских слов в них фактически ничуть не меньше, чем арамейских. А новозаветная книга «Деяния святых апостолов» дважды напоминает, что апостол Павел обращался к толпе своих соплеменников в Иерусалиме именно на еврейском, а не на арамейском языке (Деян. 21:40; 22:2). Согласно этой же книге, апостол Павел на пути в Дамаск слышал обращенный к нему голос Христа опять-таки на еврейском, а не на арамейском языке (Деян. 26:14). В данном случае автору «Деяний», Луке, можно полностью доверять, ведь он отлично знал апостола Павла и был его учеником и товарищем, а позднее и спутником в его последнем путешествии в Рим.
Да и могло ли возвращение вавилонских пленников в Иудею полностью изменить языковую ситуацию в стране? Ведь вавилонское изгнание коснулось лишь незначительной части иудейского населения: в плен ушли только знать, царский двор, священнослужители, воины и наиболее искусные ремесленники. Почти все крестьяне и жители многих городов, составлявшие абсолютное большинство населения, остались на своих прежних местах и продолжали говорить по-древнееврейски. Возвращение вавилонских пленников, перешедших на арамейский язык, могло лишь арамеизировать древнееврейский, добавить в него много арамейских слов и выражений, что собственно и произошло на самом деле. Языком богослужения по-прежнему оставался древнееврейский, поэтому «уйти» от него было не так-то просто.
Древнееврейский язык времен Христа лучше всего запечатлен в Мишне – первой книге, где записаны толкования Устного Закона (Устной Торы). Если язык эпохи Давида и Соломона (Х в. до н.э.), а также периода существования Израильского (928-722 гг. до н.э.) и Иудейского (928-587 гг. до н.э.) царств называется библейским ивритом, то язык жителей Иудеи последних двух веков до нашей эры и первых столетий нашей эры определяется как мишнаитский иврит. Сегодня мы можем дать ясный и однозначный ответ на вопрос о языке Христа: «Сын Человеческий» говорил и проповедовал на мишнаитском иврите, то есть на арамеизированном древнееврейском языке. Примечательно, что из всех библейских и послебиблейских книг именно Мишна послужила главным источником для возрождения иврита, так как ее лексика оказалась самой богатой. В результате этого, ближе всего к языку Христа оказался не библейский иврит времен Давида и Соломона, а возрожденный иврит современного государства Израиль.
Влияние арамейского на древнееврейский осуществлялось не только через тех иудеев, кто жил в Вавилонии, но и через контакты с самими арамейцами, населявшими северо-восточные окраины Палестины. Не случайно, жители самой северной части страны, Галилеи, где собственно и вырос Иисус, подверглись наибольшей арамеизации. Их речь изобиловала арамейскими словами и выражениями, поэтому иерусалимцы безошибочно определяли выходцев из Галилеи (Деян. 2:7). Будучи галилеянином, Христос должен был хорошо владеть арамейским языком и, скорее всего, именно на нем разговаривал с сирофиникиянкой из области города Тир, когда та просила Его изгнать бесов из ее дочери.
Куда сложнее судить о том, знал ли Иисус греческий, и если да, то в какой степени. В отличие от своих соплеменников в диаспоре, евреи из самой Иудеи греческого языка, как правило, не знали. По утверждению Иосифа Флавия, в Иудее того времени было трудно найти еврея, который бы владел греческим. Галилея являлась районом, где доминировали иудеи, а эллинистические города, где говорили по-гречески и арамейски, представляли собой лишь небольшие вкрапления в сплошном массиве еврейского населения. И хотя родной Иисусу Назарет находился всего в нескольких километрах от известного эллинистического города Сепфорис, влияние греческой культуры и языка ощущалось лишь в пределах его городских стен. Отношения между иудеями и эллинами были натянутыми. Евреи тяготились соседством с идолопоклонниками, а те, в свою очередь, чувствуя поддержку римской армии, демонстративно пренебрегали традициями и обычаями Иудеи, хотя и жили на ее земле. Иудеи старались не посещать города эллинских язычников, а там, где им приходилось жить вместе с ними, например, в Кесарии, постоянно возникали конфликты. Не случайно, эллинистический Сепфорис ни разу не упомянут ни в одном евангелии, хотя он располагался несравненно ближе к Назарету, чем Капернаум, Вифсаида или Кана. Ни Иисус, ни Его ученики не ходили к язычникам и среди них не проповедовали. У нас есть все основания полагать, что «Сын Человеческий», а тем более Его ученики греческого языка не знали. Правда, некоторые библеисты, пытаясь найти подтверждение того, что Иисус все-таки знал греческий, ссылаются на те эпизоды из евангелий, где Христос говорит с Понтием Пилатом или с римским центурионом, который просил вылечить своего слугу. Разумеется, латинского языка в Иудее практически никто не знал, поэтому как римляне, так и иудеи, для общения друг с другом прибегали к помощи переводчиков. Евреи, жившие в Иудее, не понимали и греческого языка, хотя он был все же более распространен, чем латинский. Евангельские эпизоды не могут ни подтвердить, ни опровергнуть того, что Христос говорил по-гречески. Ведь настоящие авторы евангелий не были не только спутниками, но даже современниками Христа, их труды являются не документальными хрониками, а литературными произведениями, созданными на основе подлинных событий. Поэтому переводил ли кто-либо беседу Иисуса с Пилатом или нет, не знали даже сами авторы евангелий. Но если Пилат действительно говорил с Христом, то только свидетель этой беседы, вероятно, переводчик мог поведать о ней. Что касается общения Иисуса с римским центурионом, то оно могло происходить и на арамейском языке, так как большинство римского гарнизона в Иудее состояло из сирийцев арамейского происхождения. Существует также мнение, что если Иисус в предсмертный миг на кресте, согласно евангелию от Марка, воззвал к Отцу по-арамейски, значит Он говорил и проповедовал тоже на этом языке (Марк 15:34). Однако в евангелии от Матфея эта же самая фраза дана на мишнаитском иврите, а у Луки вместо нее присутствуют совсем другие слова, да еще в греческом переводе (Матфей 27:46; Лука 23:46). Иоанн дает новый, уже третий вариант предсмертных слов Христа и опять-таки на греческом (Иоанн 19:30). Все это лишний раз подтверждает, что авторы евангелий не были очевидцами описываемых событий, поэтому, придерживаясь различных точек зрения, и пользуясь разными источниками, изображали одни и те же сцены далеко не одинаково.
От иудаизма Христа до христианства Павла 